развитие событий на протяжении многих лет — связь с большевистскими органами информации. К газетам обращались, чтобы помогли и поддержали, чтоб выразить партии свое верное союзничество и делом и словом. Теперь обратная связь: партия воспользовалась корабельной радиостанцией. И это, разумеется, не просто использование технических возможностей корабля. Это, естественно, большое доверие его команде.

Тем временем радиостанция крейсера выполнила свои задачи. Пришли срочные минуты заботиться о газете. Без нее никак нельзя.

24 октября. Раннее утро — 5 часов 30 минут. Приказ офицера, прибывшего в редакцию «Рабочего пути» с машиной юнкеров: «Согласно распоряжению Временного правительства типография закрывается. Издание газеты запрещено. Остановить станки…»

Но газета все-таки вышла. Ее передовая статья, несмотря ни на что, непреклонна: «Нужно нынешнее правительство помещиков и капиталистов заменить новым правительством рабочих и крестьян». Редакцию спасли срочно вызванные красногвардейцы.

Потребовалась более мощная печатная база. Специальный комиссар ВРК направлен в типографию газеты «Русская воля», той, что выражала волю крупнейших банкиров России. Их воля кончилась. В их типографии должен быть обеспечен выпуск пролетарской «Правды».

В тот же день твердая революционная цензура введена в редакции «Известий». Она, как известно, до этой поры была в руках правых эсеров.[28]

…Наборщики уже выбирают из ящичков касс свинцовые буковки-литеры и складывают из них в верстатках текст ленинского воззвания.

Однако не получается ли так, что упоминанием о газетах вне какой-либо видимой связи с «Авророй» я ушел от темы очерка? Нет. Революционный Октябрь таков, что он и дальше прочно воссоединит рассказ об «Авроре» с рассказом о большевистских газетах…

Счет для крейсера идет теперь на часы и минуты. Каждое, видно, движение стрелок предельно драгоценно в стремительном развитии революции. И подготовка к свержению Временного правительства отныне прочно связана с крейсером. Вот некоторый свод фактов…

Письмо В. И. Ленина к членам ЦК 24 октября: «История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все».

Каким нетерпением и страстью, какой огромной силой уверенности и воодушевления дышат его слова!

Еще строчки из этого же письма. В них прямой приказ о начале… Он явно к «Авроре» адресован: «Надо, чтобы все районы, все полки, все силы мобилизовались тотчас…»

25 октября, 3 часа 30 минут раннего утра. Крейсер отдает якоря у Николаевского моста.

Сколько же всего предшествовало этому в невероятной уплотненности важных для «Авроры» событий.

В. И. Ленин. Его указания штабу революции, известные под названием «Советы постороннего»:

«Комбинировать наши три главные силы: флот, рабочих и войсковые части так, чтобы непременно были заняты и ценой каких угодно потерь были удержаны: а) телефон, б) телеграф, в) железнодорожные станции, г) мосты в первую голову (выделено мною. — В. О.).

Выделить самые решительные элементы (наших „ударников“ и рабочую молодежь, а равно лучших матросов) в небольшие отряды для занятия ими всех важнейших пунктов и для участия их везде, во всех важных операциях…»

Беседа Я. М. Свердлова в Смольном с представителями крейсера и его предупреждение о том, что предстоит войти в Неву.

Решение Центробалта за подписью Дыбенко о подчинении «Авроры» Военно-революционному комитету.

Экстренное заседание судового комитета под председательством А. В. Белышева, назначенного 24 октября комиссаром крейсера.

Выделяют связистов и дежурного для штаба революции.

Приказ ВРК отбить Николаевский мост от юнкеров. Так и «Авроре» суждено было начать выполнять указания В. И. Ленина. Еще факты и факты…

…Промеривают фарватер Невы.

Отказ командира и офицеров провести корабль по реке. Матросы занимают ходовой мостик.

Неожиданное решение командира вступить в командование: «В политику не вмешиваюсь, но не могу допустить аварии или посадки на мель».

Прибытие на судно члена ВРК В. А. Антонова-Овсеенко.

Посылка отряда авроровцев к Зимнему.

Наконец «Аврора» на месте, предназначенном ей штабом революции. С грохотом падает якорь, с металлическим лязгом разворачивается орудие… История сохранила свидетельства тех, кто со страхом узнал — перед ними корабль, от которого так много зависело в эти минуты. В дневнике одного из временных министров такая вот запись: «На Зимний дворец сосредоточенно глядели орудия с башен „Авроры“ за Николаевским мостом и пушки Петропавловской крепости… В огромной мышеловке бродили, изредка сходясь все вместе или отдельными группами на короткие беседы, обреченные люди, одинокие, всеми оставленные. Стрелка часов переползла за девять…» Это истекало время, установленное ультиматумом ВРК.

Что дальше с «Авророй»?.. Она ждет сигнального огня с Петропавловской крепости. Его нет. «Непредвиденное и мелкое обстоятельство нарушило наш план: не оказалось фонаря для сигнала, — напишет позднее комиссар крепости. — В конце концов обнаружили фонарь, обвязали его красным платком…»

Что Ленин?.. Подвойский свидетельствует следующее: «Мне рассказали потом, что Владимир Ильич, ожидая с минуты на минуту взятия Зимнего, не вышел на открытие съезда. Он метался, как лев, по маленькой комнате Смольного».

И вот долгожданная команда дать всем слышный сигнал на восстание!

21 час 40 минут. Выстрел — тот самый, исторический! — носового орудия.

Предполагаю, что будет интересно познакомиться с весьма любопытным свидетельством очевидца самой первой реакции на выстрел. Это воспоминания революционного моряка И. П. Флеровского: «Набережные Невы усыпаны глазеющей публикой. Очевидно, в голове питерского обывателя смысл событий не вмещался, опасность не представлялась, а зрелищная сторона была привлекательна. Зато эффект вышел поразительный, когда после сигнального выстрела крепости громыхнула „Аврора“. Грохот и сноп пламени при холостом выстреле куда значительнее, чем при боевом — любопытные шарахнулись от гранитного парапета набережной, попадали, поползли. Наши матросы изрядно хохотали над комической картиной…»

Ночь нового дня, 2 часа 10 минут. Это 7 ноября. Восставшие, а среди них и отряд «Авроры», берут Зимний.

Радиостанции мира начинают обмениваться о произошедшем первыми сообщениями. Вот одно из них — это еще факт в летопись того, как «Аврора» находила — часто! — свое отражение в журналистике: «Зимний дворец пал после кровопролитной борьбы с большевиками. Петербургское телеграфное агентство сообщает: в конце дня после многочасовой подготовки и окружения сопровождаемые пушечными залпами отряды революционного комитета ворвались в Зимний дворец, где, за исключением Керенского, собрались все министры. Подобным образом был захвачен и Главный штаб… Совет получил поддержку экипажа крейсера „Аврора“, вышедшего из повиновения Временному правительству. Матросы крейсера „Аврора“ вели солдат Совета в наступление на Зимний дворец. Сначала они стреляли из пулеметов и другого оружия, однако отряды прежнего правительства стойко обороняли дворец. Те же матросы „Авроры“ тогда пустили в ход бронеавтомобиль, и после бомбардировки здания дворец был захвачен».

Здесь, конечно, многое преувеличено — и ради сенсационности, обычной для буржуазной журналистики, и ради того, чтобы «постращать» революцией своего неискушенного читателя…

И снова встреча с авроровцем, будто и впрямь по заказу венчая рассказ об участии крейсера в событиях